Ратибор Новгородец [= Богатырская застава] - Александр Нуждаев

Наконец, началось. Как всегда, первым Мал выставил своего. Охотник встал в положенных десяти шагах, поднял лук, наложил стрелу, аккуратно прицелился… Щелчок спускаемой тетивы прозвучал даже несколько неожиданно. Стрела свистнула почти впритык к кольцу. Разочарованный лучник плюнул и наложил новую стрелу. На этот раз он целился вдвое дольше, и был вознагражден: стрела прошла сквозь кольцо, ударилась о лезвие ножа… да так на нем и осталась. Мастер подошел к мишени, выдернул стрелу, раздраженно швырнул ее на землю. У него оставалась еще одна попытка.

Когда тетива щелкнула в третий раз, древляне дружно заорали нечто приветственное — на земле за мишенью лежали две аккуратные половинки стрелы. Рагдай наскоро размялся и попробовал прочность своего любимого лука, который получил от отца.

— Ваша очередь, — сказал мастер, опасливо покосившись на князя. Лицо Мала было невозмутимо, но по его глазам явственно читалась досада, что у послов еще есть шанс победить.

Рагдай прищурился и пустил, почти не целясь, две стрелы подряд. Одна из них тоже прошла через кольцо, но застряла на ноже, зато вторая, попав точно в хвост первой, расщепила ее пополам и упала на землю. Дружинники захлопали, а Чурила вполголоса заметил:

— Вот так бы Малу в глаз… жаль, нельзя…

Третью стрелу Рагдай, видно, пускал второпях. Она даже не задела кольца.

— Ничья! — провозгласил Мал. — Что же теперь делать?

Даже простоватому Окуню немедленно стало ясно, что собирается предпринять князь. Новое состязание, что же еще?

— На сей раз, — провозгласил Мал, — я предоставлю вам право выбора. В чем скажете, в том и померяемся!

— Вот однажды в Киеве, — мечтательно сказал Чурила, — поспорил я с одним типом, что целый год каждый день буду новый кафтан одевать, и чтобы узоры все были разные, а он так не сможет.

— И что? — спросил Ратибор, соображая, к чему бы Пленкович об этом заговорил.

— Что-что? Выиграл я, конечно. Здесь бы так… Только тогда гонца посылать придется, чтобы одежу мне возил из дома, а Мал не позволит.

Воеводы посовещались, затем Хельги о чем-то заговорил с князем, а Митяй подошел к Ратибору.

— Сможешь в кулачном бою ихнего бойца одолеть? — спросил он.

Леший почесал в затылке.

— Смогу наверное, хотя это смотря какого поставят… А, да ладно, что я, особенно разбирал дома, кого на лед укладывать? Да и в Киеве вроде подучили. Короче, берусь!

— Вот и хорошо, вот и прекрасно, — Митяй тоже подошел к князю и что-то ему сказал. Мал широко заулыбался, словно услышал нечто на редкость смешное, а затем провозгласил, что следующее состязание будет в кулачном бою.

Среди древлянской дружины хороших бойцов, видно, было немного, так что Мал в очередной раз предложил «дорогим гостям» пользоваться его гостеприимством, пока не отыщут мастера, способного победить Ратибора.

Леший критически осмотрел костяшки своих кулаков. За то время, что он провел, колотя по кожаному мешку с песком, они стали не в пример крепче. Теперь новгородец смог бы, наверное, даже забор проломить ударом. Только здесь это мало поможет: коварный князь наверняка заставит драться в рукавицах. Ну да ладно (Леший нанес воображаемому врагу крюк под дых), еще попомнят здесь киевских послов. Младшая дружина князя не посрамит!

К вечеру пошел снег хлопьями, завалил весь двор, так что состязание пришлось перенести на следующее утро. Вот уже два дня послы не по своей воле гостили у древлянского князя.

Утром третьего дня хорошо выспавшийся и поэтому бесстрашный Ратибор уже готов был победить хоть десять древлян. После того, что ему довелось увидеть вчера, он был уверен, что с любым справится без труда.

Мал, однако, придерживался иного мнения, судя по тому, насколько он был любезен с киевлянами с самого утра. А его люди и вовсе то и дело мерили послов и особенно Ратибора сочувственными взглядами. Новгородец даже начал волноваться, предчувствуя, что кулачник, выставленный против него, окажется не простым мужиком.

Так оно и оказалось. Древлянин, стоявший сейчас против Лешего в круге, был невысок, не особенно широк плечами, но Ратибор умел узнавать серьезных противников сразу же. И теперь ему предстояло иметь дело именно с таким.

По сигналу противники сошлись посередине круга и обменялись пробными ударами. Леший немедленно понял, что дело плохо. Древлянин держал удар, словно был сделан из дерева, причем не из какой-нибудь осины, а из крепчайшего дуба. Кулак от него просто отскакивал. А у Ратибора бока уже ныли, несмотря на толстый полушубок.

«Вот сейчас бы закладка не помешала», — грустно подумал Ратибор, уходя от удара снизу в челюсть и нанося ответный — под дых, ото которого противник тоже ушел.

Через две минуты тело Ратибора уже ныло во многих местах, стало трудно поднимать левую руку — противник ударил по ключице, едва ее не сломав. Сам же древлянин на первый взгляд словно бы и не чувствовал боли.

И тут только новгородец обратил внимание на то, как лесной мастер дышит. Сердце Лешего запело — он увидел путь к победе, пусть нелегкой, но верной. Дыхалка у противника была слабой, а это позволяло применить против него способ, считавшийся в Новгороде бесчестным, но тем не менее искусными бойцами практиковавшийся.

Леший почти перестал бить, сосредоточившись только на уклонах. Кулаки древлянина раз за разом рассекали пустой воздух, а новгородец, вспомнив заодно и науку Митяя, уходил, уворачивался, а в подходящий моменты хитрым поворотом оказывался за спиной чужого бойца.

Поначалу тот бил не переставая, ухитряясь время от времени попадать по верткому Ратибору. Однако постепенно его движения замедлились, а дыхание стало прерывистым и тяжелым. Древлянин уставал.

Улучив момент, Леший снова ушел противнику за спину, но не стал больше скакать вокруг него, а спокойно подождал, пока тот обернется, и встретил его могучим ударом слева в скулу.

Голова древлянина мотнулась в сторону, а Ратибор ударил еще раз — теперь справа. Потом опять слева — и опять справа. Ошеломленный непрекращающимся потоком ударов, древлянин даже не пытался защититься. Еще раз… и еще… Наконец, лесной мастер пошатнулся и упал на колени, еле успев подпереться руками. Так он посидел еще немного, потом поднялся и вышел из круга, не сказав ни слова.

— Чистая победа, — почти крикнул Хельги.

— Да, теперь точно чистая, — печально сказал Мал. — Что же, придется мне платить, как уговаривались. Уж больно вы сильны…

Казалось, все позади. Слуги поспешно нагрузили возы мехами и жемчугом — во владениях Мала его добывали в двух небольших речках. Сам же князь пригласил дорогих гостей на прощальный пир.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});